Елена потеряла слух во взрослом возрасте. Но она не стала сдаваться, искала возможность вернуть слух. И нашла её — в Центре Аудиологии и слухопротезирования в виде кохлеарной имплантации. С тех пор прошло 11 лет, но история Елена от этого становится ещё более вдохновляющей и жизнеутверждающей.

В ноябре 2004 года после черепно-мозговой травмы у меня начал снижаться, а потом полностью пропал слух.

Живу я маленьком городе Ахтубинске, и врачи вообще и про жизнь-то с сомнением говорили (неперспективный больной), а про слух и подавно.

А вот в соседней Волгоградской области в г. Волжский меня взялись лечить и верили вместе со мной, что слух, может, и не полностью, но вернётся. Были нейрохирургические операции, сеансы барокамеры, и главное — вера и поддержка, в первую очередь моей Мамы, что слух вернётся. Но прошёл один курс лечения, другой, а результатов всё не было. Вернее, они были в целом для здоровья и большие, а вот со слухом — «тишина».

Лечение закончилось, я приехала домой и стала жить с диагнозом «нейросенсорная тугоухость 4 степени». С работы пришлось уволиться, в университете — взять академический. Общалась с близкими при помощи бумаги и ручки, кое-что понимала с губ.

Но мы не сдавались! Моя мама, у которой кроме меня ещё двое младших детей, все силы приложила для того, чтобы я слышала. Сначала мы поехали в областной центр г. Астрахань и прошли там обследование, нам рассказали что в Санкт-Петербурге есть специалисты по нашей проблеме, но направления не дали. Были в Волгограде, где, посмотрев наши документы и обследовав, посоветовали получать инвалидность и смириться с диагнозом. Но они нас плохо знали, вернее, не знали совсем!

Мы поехали в столицу. В Подмосковье у нас проживают родственники, которые нас поддержали и приняли у себя. Сначала мы не знали, куда обратиться и начали с НИИ им. Бурденко, обследовались у всех общих специалистов, и они уже нас направили в стационар, где оториноларингологи рассказали о кохлеарной имплантации и дали нам координаты РНПЦ аудиологии и слухопротезирования.

Отдельно хочется написать, что соседка моей бабушки, после того как я потеряла слух, видела репортаж по телевизору о кохлеарной имплантации. Поделилась увиденным с нами, воодушевила, теперь наши надежды не были такими уж иллюзорными. Доступа в интернет на тот момент у нас не было, поэтому никакой информацией более мы не располагали.

Итак, мы отправились в Центр аудиологии и слухопротезирования. Побывали на консультации у профессора Георгия Абеловича Таваркиладзе, обследовались в самом центре и получили направления на обследования в других медучереждениях. Также решили попробовать мощный слуховой аппарат, но результата не было.

Там же мы познакомились с прекрасным педагогом Эльзой Васильевной Мироновой. Она занималась со мной и до операции и после.

Мы прошли все обследования, для принятия решения о кохлеарной имплантации. Теперь оставалось ждать и надеяться на положительный ответ комиссии, которая решала будут меня оперировать или нет. Это был май 2005 года.

Закончился академический отпуск в университете, но чтобы вновь учиться, мне пришлось многим специалистам и педагогам настойчиво доказывать, что справлюсь. Все получилось, и вот я снова студентка! На лекции ходила, «слушала» потом брала у сокурсниц конспекты и переписывала. Небольшие трудности были, но в общем и целом учебный процесс шёл своим чередом.

В середине осени пришло долгожданное письмо! Как же мы были рады, потому что хоть и надеялись на лучшее, до конца гарантии, что меня прооперируют, не было.

Операция была назначена на 5 декабря 2005 года. Оперировали доктор В. И. Федосеев с ассистентом Н.С. Дмитриевым и операционной медсестрой Т.В. Петуховой. Низкий им поклон! Я этого не помню, но потом мне рассказывали (написали на листочке), что, когда уже было всё готово, мне сделали наркоз, я попросила"не режьте меня пока, я ещё не сплю!" Вот так вот врачей повеселила!

В ходе операции обнаружилась почти полная облитерация улитки. Если бы об этом знали раньше, то, как мне сказали, шансов на операцию было бы гораздо меньше. Как говорит мой замечательный врач Лия Алексеевна Поталова: «Леночка, ты запрыгнула в последний вагон уходящего поезда!».

Несколько дней я провела в больнице, мне сняли швы и выписали, пригласив в январе после праздников на подключение. Чувствовала я себя хорошо, поэтому продолжала ходить в институт и, надо сказать, была самой стильной студенткой в тот период — череп на треть выбрит и окрашен зелёнкой:)

И вот наступил январь и моя первая настройка! Мне подключили аппарат и попросили маму что-то сказать, спросив меня при этом, узнаю ли я голос мамы. Мама плакала, я была в смятении и никак сначала не могла ответить.

Я слышу, но по-другому, как робот, непривычно, резко, остро. Так как потеря слуха была у меня из-за травмы, после первых настроек у меня были головные боли именно от громких звуков. Звук был у всего! Вообще у всего, никогда не думала что малейшее движение — это звук, а вот так оказывается:)

Я провела в Москве почти полтора месяца. Были настройки самого процессора у Лии Алексеевны, занятия на распознавание речи с Эльзой Васильевной, домашние занятия. С двоюродной сестрой Анютой мы вели тетрадь с занятиями (по совету педагога). За это время качество восприятия звуков изменилось в лучшую сторону. Я стала общаться с родственниками, у которых жила, без переписки на бумаге. Конечно, я переспрашивала, но что-то понимала и где-то додумывала, помогало чтение с губ (как дополнительная опция по распознаванию). Я слушала и старалась услышать.

Следующая настройка была через три месяца, в июне. И, если за это время я привыкла к звукам, мне было комфортно слышать, то новая настройка опять стала острой и некомфортной поначалу (мне оставили родную настройку про запас:)) а через какое-то время я поняла, что не только стала лучше слышать, но и привыкла к ней и она тоже стала родной:). И так каждый раз мне необходимо какое-то время, чтобы привыкнуть к новым наладкам.

На настройки ездить часто не получается, но то, что есть, мне очень нравится. Качество звука насколько я могу судить по моим ощущениям в общении с окружающими, остаётся на уровне.

Конечно, и сейчас бывают моменты где я не всё понимаю. Но разница между тем, когда я по каким-либо причинам отключаю процессор, с тем, как я ощущаю себя в нём, огромна!

После проведения кохлеарной имплантации прошло почти 11 лет. Я закончила университет, вышла замуж. У нас с супругом трое чудесных детей. Я занимаюсь любимым делом.

Возможность слышать позволяет мне жить полноценной жизнью! Я слышу пение птиц, как дует ветер, как мои дети смеются! Звучит сама жизнь, природа, весь мир! И я могу всё это слышать!

Я благодарна всем, кто прошёл этот путь вместе со мной! В первую очередь, моей Маме, которая не отступила перед трудностями и сделала всё, чтобы я слышала. Благодарна Центру аудиологии и слухопротезирования за проведение операции и последующую реабилитацию. Благодарна за моральную поддержку всех специалистов, которые работали со мной, всем родным и близким, преподавателям и просто всем, кто поддерживал и верил в меня! Благодаря вам я счастливый слышащий человек! Огромное спасибо!