На базе Клинической больницы 122 им. Л.Г. Соколова работает реабилитационный центр «Я слышу мир», где педагоги проводят занятия после кохлеарной имплантации. Мы пообщались с сурдопедагогом Екатериной Подоксёновой, и она поделилась с нами своим опытом.

В чём особенности работы с пациентами после кохлеарной имплантации?

Нельзя сказать в общем, потому что зависит от многих факторов. Например, ребёнок, прооперированный до года, — это уже не тот, который прооперирован до трёх лет, это совершенно разные люди. Мальчик или девочка, которые уже ходят в специализированный детский сад — это тоже совсем другой случай, они сильно не изменятся после имплантации, нужно потратить несколько лет, чтобы пошли какие-то изменения.

Ребёнок, прооперированный рано, будет развиваться, как слышащий. Чем раньше он проимплантирован, тем лучше. Он ещё и глухим-то не привык быть, родился как чистый лист, поэтому он быстренько всех догонит. Если это подросток, неслышащий с рождения, результаты будут очень медленные и урывками. Мозг уже сформирован, и уже развиты другие системы, слуховые зоны не развиты, поэтому сильного эффекта не будет. Чем старше, тем хуже. Но в таких случаях операцию делают для повышения качества жизни — ребёнок пойдёт через дорогу, и услышит, если ему посигналит машина. Жизнь со слухом безопаснее.

Есть ещё одна категория — позднооглохшие взрослые, которые потеряли слух из-за травмы. С ними тоже надо проводить занятия, всё-таки кохлеарный имплант — это звук, который даёт техника, не природа. Для человека это неестественный слух. Во-первых, нужно проверять настройку, во-вторых, нужно привыкнуть. От взрослых поступали такие рассказы, что они слышат, будто голос компьютерный; не понимают, говорит мужчина или женщина; будто голова в воде или будто все голоса мультяшные — это на первой реабилитации. Конечно, человеку надо помочь, ему нужна настройка. Настройку надо проверять. В первый день подключения они всё слышат, но как они это слышат, они должны объяснить, чтобы сделать настройку более естественной. Как правило, через несколько месяцев они приезжают и говорят, что «мультиков» уже нет, слышат более естественно, как раньше.

Сколько времени требуется на занятия после кохлеарной имплантации для позднооглохших взрослых?

Взрослые, как правило, уже не очень здоровы — у бабушек, дедушек бывают шумы в голове, сосуды уже не такие, как раньше. Если взять идеальный вариант, например, здоровый молодой человек, лет тридцати, у которого нарушен только слух, уже через месяц будет слышать лучше, а через два — уже и вовсе нормально. Через полгода рекомендуется вторая настройка, чтобы он слышал более естественно, более приближенно к норме, хотя нормы не будет всё равно — в шуме, например, будет сложно разобрать речь. С другой стороны, мы с вами в метро тоже не всё слышим, многое интуитивно читаем по губам, хотя даже не замечаем этого.

Если ребёнку предстоит кохлеарная имплантация, на что стоит настраиваться родителям?

Опять же разные советы. Если ребёнок маленький, надо настроиться на обычное материнство, общение с ребёнком. Не надо настраиваться на постоянное хождение по каким-то развивающим центрам и интенсивные занятия после кохлеарной имплантации. Надо настраиваться на то, что ты мама дома с ребёнком, и ты с ним постоянно разговариваешь, как это и должно быть с нормально слышащими детьми. Тогда твой ребёнок после подключения и первой реабилитации через какой-то короткий период станет реагировать на звуки, как слышащий. Вы пойдёте в обычный детский сад, в обычную школу.

Если это ребёнок с нарушением слуха, которому сделали операцию позже — младший дошкольный возраст, 2−3 года и особенно после трёх лет, — надо настроиться на постоянные занятия, причём занятия не только со специалистами, но и дома. Нельзя отвести ребёнка сегодня к сурдопедагогу, завтра к логопеду, послезавтра к психологу и дома просто расслабиться, потому что ребёнок тоже расслабится.

Эти дети должны работать с детства, они, как правило, это и делают, по-другому ничего не получится.

Эти дети должны работать с детства, они, как правило, это и делают, по-другому ничего не получится. В противном случае он будет реагировать на звуки, но разборчивости речи у него не будет. Он уже привык обходиться без слуха, учиться пользоваться слухом — слишком большой напряг для него. Вот у нас с вами сейчас вырастет рука на спине, зачем она нам? Мы пользоваться ей не будем, если нас не будут заставлять, а то ведь каждый день массаж какой-нибудь, терапия, тренировки, и мы должны будем себя ломать, чтобы это делать. Детей дома и так все понимают, зачем им напрягаться? Тут надо всю семью воспитывать, обычно родители жалеют своего ребёнка, а для него это плохо, ему нужно постоянно работать.

Занятия после кохлеарной имплантации в таком случае — большой труд

Это не то, что бы труд, это образ жизни. Мама встаёт утром, открывает рот, и она до ночи его не закроет. Это постоянный разговор: «Где твои колготки, Вася? Это колготки? Нееет, это не колготки! А вот это колготки? Неееет! А где? Пойдём папу спросим!» — а папа там уже готов, он в дверь стучит, и мама комментирует: «Вася, слышишь, что там такое? Кто там, пойдём посмотрим!» — папа ещё раз стучит, потому что Вася слышит маму, а не папу, они подходят к двери, открывают, мама комментирует: «Это папа пришёл, привет!». Папа: «Да, это я, я постучал тук-тук-тук. Вася, постучи, как папа, тук-тук-тук». И это целый день: «Папа, где колготки?» — и целый день они ищут колготки, и раз на двадцатый Вася сам их найдёт, потому что это слово он запомнит. По-другому он его не запомнит никак. И так надо делать с каждым словом, представляете? Со всеми словами, которые в квартире, в быту: «Где мама? Где папа? Где Вася?». Ребёнок быстро начинает отзываться на голос, потому что он слышит звук, но своё имя он не знает. Ты хоть Маша, хоть Вася его назови, он одинаково повернётся. С каждым словом надо изображать какие-то спектакли: «Пойдём ручки помоем, Вася. Слышишь? Водичка журчит!»

Был ли в вашей практике особенно запоминающийся результат?

Дело в том, что результат есть у всех, даже если ребёнок с тяжёлыми нарушениями интеллекта, с нарушениями зрения, у нас были слепоглухие, с ДЦП, лежачие, у них тоже есть результат. Порой ими гордишься больше, чем просто каким-нибудь маленьким ребёночком, которому повезло, у которого понимающие родители, есть возможность ходить в садик. Дети живут в разных условиях. Если в условиях, когда нет ничего, ребёнок выучил два слова, то это гораздо больший подвиг, чем если ему всё дали. Я помню очень много разных детей, разных родителей, у всех есть результат, если заниматься, и все они молодцы.